ОТ СЪЁМОК ДО ПРЕМЬЕРЫ
Страна опять смотрит «Тихий Дон». Бессмертная книга Шолохова не оставляет в покое кинематографистов: экранизация, представленная на суд зрителей режиссером Сергеем Урсуляком, уже четвертая в истории нашего кино. Первая осуществлена в 1931 году И.Правовым и О.Преображенской, вторая (самая известная) — в 1958 году С.Герасимовым, третью в 1992 году снял С.Ф. Бондарчук, а показали картину после его смерти в 2006-м.
Путь от замысла до премьеры был нескорым и в этот раз. Строить декорации на верхнем Дону начали ещё в 2012-м, а к съёмкам приступили только весной 2014 года. В этот же период, естественно, изучался материал, проходили консультации, собирался реквизит, после проб и кастингов актёры утверждались на роли. По воле постановщика основная масса исполнителей главных ролей — молодые актёры, не примелькавшиеся в сериалах. Только стариков Мелеховых играют популярные и опытные Сергей Маковецкий (Пантелей Прокофьевич) и Людмила Зайцева (Василиса Ильинична). Многие зрители впервые познакомились с Полиной Чернышовой (Аксинья), Евгением Ткачуком (Григорий), Никитой Ефремовым (Митька Коршунов), Дарьей Урсуляк (Наталья) и другими.
Фильм посвящен 110-й годовщине со дня рождения М.А. Шолохова. Поэтому премьерный показ отдельных его частей (всего в картине более десятисерий) состоялся осенью в Ростове-на-Дону. Говорят, современные казаки плакали и кричали «Любо!» Значит, оценили нелёгкий труд киношников, дерзнувших по-своему представить грандиозную эпопею.
Наши читатели уже знают, что в съёмках фильма приняли участие, фактически в полном составе, казачий конный клуб «Трёхречье», базирующийся в ст. Новозолотовской. Мы позвонили его директору Валерию Ивановичу Шевченко, а он уже прислал к нам своего заместителя Игоря Ивановича Костина, согласившегося поделиться воспоминаниями и впечатлениями о съёмках.
— Как мы туда попали — это не имеет особого значения, — начинает Игорь Иванович. — Пригласили. Потому что все люди, которые занимаются в России казачьей джигитовкой, друг друга знают и тесно общаются. А режиссер искал именно таких людей и, естественно, лошадей.
Для нас пробы начались ещё зимой 2014-го. Потом были консультации с режиссером фильма и постановщиком конных трюков из Петербурга. Там же присутствовали каскадёры, с которыми мы в июне опять встретились на летних съёмках. Тут и пришлось на себе испытать, какой это тяжкий труд — делать кино. Настоящее, очень сложное и трудоёмкое производство! У каждого «винтика» этого производства своя функция и задача.
Участие в столь важном деле, конечно, стало в биографии каждого из нас ярким эпизодом. Работали до седьмого пота с шести утра до десяти вечера в течение двух месяцев.
Жили мы в общежитии станицы Еланской, при музее, недалеко в конюшне содержались десять наших лошадей. Коноводами работали ребята и девчата из нашего клуба, Ира Журавлёва и Люба Стрельцова из Чебачинской школы, например. Конных съёмок было много.
В кадре приходилось работать и мне, и Валерию Ивановичу, и ребятам, которые хорошо держатся в седле, ибо конная атака — это не так просто. Сейчас смотрят на себя Миша Овчаров (хотя он в данное время в армии), Серёжа Пономарев. Конечно, зрителям, даже нашим родственникам, узнать нас на экране непросто, ведь атаки снимаются на больших скоростях. И мы не стремились ради собственного честолюбия «лезть в камеру», ибо фильм не про нас. Нам нужно было не собой любоваться, а вжиться в атмосферу. Сами себя мы, конечно, узнаём, потому что каждый эпизод снимался не один раз. Например, на «австрияков» мы ходили в атаку три дня, пока режиссер не был удовлетворён снятым материалом. Был момент, когда в кадре «убили» сотника (его изображал Валерий Иванович), но он случайно появился и в следующем кадре. Режиссер это тут же заметил, и сделали новый дубль.
Конечно, мы переживали о том, чтобы фильм получился правдивым, чтобы все моменты как можно достовернее отражали быт, обычаи, характер казаков. И актёры часто обращались к нам за советом. Мы учили их по-казачьи сидеть в седле, держать шашку и пику, правильно носить фуражку. Приятно было и то, что к нам прислушивался даже постановщик. Помню, как снимали ранним утром полк перед атакой. Камеру и оператора поставили прямо напротив нас. Видно, решили, что получится снять, так сказать, в анфас и это будет эффектно. Но это было бы небезопасно для операторов и других членов группы — кони могли снести всё на своём пути. Валерий Иванович Шевченко объяснил это режиссеру, и к нему прислушались, поменяли ракурс. А ещё, помните, как «задорно» снята сцена свадьбы Натальи и Григория? За невестой, как водится, ехали на повозках. Это был утомительный жаркий день, люди и лошади вялые, не давала покоя мошкара. Работа шла трудно. Даша Урсуляк (Наталья) держалась мужественно, а вот со свахой — полная такая хохотушка, было много проблем. Актриса страшно боялась даже садиться на повозку и всё время судорожно крестилась. Успокаивало её лишь то, что под облучком спрятался каскадёр, умеющий даже из такого положения отлично управлять лошадьми. И вот именно нам пришла в голову мысль оживить картину — мы предложили режиссеру устроить шутливые гонки между свадебными повозками. Такое ведь могло быть, это в характере казаков. И он согласился. Снимали это два дня, а на экране получился сорокасекундный, но зато яркий эпизод.
С актёрами мы подружились, с некоторыми до сих пор переписываемся. Евгений Ткачук (сыгравший Григория) «заболел» лошадьми во время съёмок, и теперь у него в Вёшенской свой конный театр. А в съёмочный период за пределами площадки он был каким-то скрытным, тихим, неразговорчивым. Но это понятно, ведь ему, молодому артисту, не казаку, не так-то легко было вжиться в сложный образ. Но он большой молодец. Никита Ефремов (Митька) ещё моложе Жени, ему и тридцати нет. Очень талантливый парень и очень скромный, не заносчивый. Он внук знаменитого советского актёра Олега Ефремова и сын Михаила Ефремова. Но никакого зазнайства в нём нет.
Полина, игравшая Аксинью, запомнилась тем, что она постоянно, даже в выходной день, ходила в костюме своей героини. И часто спрашивала у местных жителей, правильно ли у нее получается звук «г». И Александр Горбатов (Степан) вёл себя за кадром так же, как и в кадре. С ним я сдружился больше всего. Кстати, конь, на котором он снимался в фильме, теперь живёт у нас в Новозолотовской — клуб приобрёл его для занятий джигитовкой. Кличка у этого коня Айдар, а «по-домашнему» мы зовём его Дариком.
Во время работы приходилось контактировать с людьми многих киношных профессий. Гримёры не уходили с площадки весь день, так и следили, чтоб усы у кого-либо не отклеились, какая-нибудь современная майка из -под кителя не выглянула. Нас гримировали быстро, не меняя особо внешности не меняя, а актёров долго. Все знали, что режиссёр очень скрупулёзно относится к деталям, строго следит за тем, чтобы не вкралась неточность. Мундиры, шинели, головные уборы солдат и офицеров именно того исторического периода воспроизводились с точностью. У нас же была своя личная форма, и она устроила постановщика, к нашему внешнему виду претензий не было. И кони из нашего клуба «Трёхречье» вели себя достойно: не боялись пиротехники, взрывов и выстрелов. Непривычным, потому как совсем незнакомый, был скрежет лобогрейки (это старая косилка, привезенная из музея). Сначала конь пугался, но пришлось привыкнуть, и сцену уборки зерновых всё-таки сняли.
На съёмках узнали множество профессиональных секретов кинематографистов. Например, там, где всадники едут по предгорьям и звучит песня «По горам кавказским», вместо гор стояли щиты с их изображением. Понятно, так быстрее и экономнее для бюджета фильма. Производство-то дорогостоящее. Платили и массовке, в которую стремились попасть жители окрестных хуторов и станиц, в том числе и дети. Попасть на экран удалось не всем: Сергей Урсуляк сам вёл строгий отбор, не допускал, в частности, женщин с крашеными волосами.
Всем, в том числе участникам съёмок было интересно, каким же получится это новое кинопрочтение знаменитого литературного произведения. Мне помнится разговор с художником по костюмам, женщиной. Она уверена, что режиссер и не собирался подражать Герасимову, хотя портреты героев эпопеи, созданных на экране Петром Глебовым, Элиной Быстрицкой, Зинаидой Кириенко, Людмилой Хитяевой и другими советскими актёрами долго висели у него в кабинете. Современный режиссер имеет право на своё видение. Я сам слышал, как режиссёр сказал, что делает это кино для молодых, чтобы знали историю.
* * *
Члены конного казачьего клуба «Трёхречье» до сих пор вспоминают и обсуждают свою работу на съёмках. Особенно в эти дни, когда идёт премьерный показ фильма на всю страну. Обсуждают, конечно, и зрители. Воспринимают по-разному. Самые эмоциональные натуры видят произведение режиссера как волнующую поэму о казачьей жизни. Картины природы верхнего Дона, тревожная музыка перемежающаяся, насквозь пронизывающими весь фильм, способствуют именно такому восприятию. Да, автор экранизации «по мотивам романа» смотрит на народную жизнь в один из сложнейших периодов истории, как из космоса. Слышали мы и неодобрительные «трезвые» отзывы: взгляд у Аксиньи не такой, манеры у актёров не казачьи, к старикам «красные» относятся без принятого у казаков почтения... Профессионалы- народники заметили, что песни казачьи звучат не так и не те. Вот в фильме Герасимова!..
Можно согласиться с теми и с другими. Но больше всего радует, когда слышишь: «Надо бы перечитать „Тихий Дон“, неужели там всё так, как в кино?» И это, на наш взгляд, главное, ради чего работали деятели киноискусства.
Т.КУЛИНИЧ.
