51. Война с Турцией 1806—1812 гг.

В те тяжелые годы, когда Россия воевала одновременно и со шведами и с турками, сложилась на Дону песня:

Пишет, пишет султан турецкий Царю Белому,
И хочет султан турецкий Русскую землю взять:
«Отберу я всю Русскую землю,
В кременну Москву стоять пойду,
Поставлю своих благоверов по купеческим домам,
А сам я, султан, стану в Николаевском дворце!»
Затужился, загоревался Александрушка,
И пошел в кручине по кременной Москве,
И стал спрашивать посланца, турецкого майорина:
«Ты скажи, скажи, майорина, всю правду,
Много ли вашей силушки турецкой собралося?»
«Сорок тысяч батальонов, эскадронов сметы нет!»
Тут Матвей Иванович Платов приподнялся,
И возговорил он своим громким голосом:
«Врешь ты, врешь, майорин, облыгаешься,
Ты, майорин, дюже выхваляешься;
Я вашей силушки не боюся
И во славный Царьград уберуся!»
«Ты не бойся, наш православный Царь!
Встречать его пошли гренадерушков,
Потчевать его заставь канонерушков,
Стол поставь из медных пушечек,
А скатерти постели все лафетушки,
Закусочки им поставь мелкие пулечки,
А провожать их пошли донских казаков».

Война с турками началась еще в 1806 году. Но до 1809 года наши войска действовали медленно. Главные наши силы, лучшие генералы находились в это время в войне с Наполеоном. Только после заключения мира с французами войска наши были усилены, и мы начали быстро подходить к Дунаю и осадили Силистрию. Во время наших действий на Дунае туда пришли и донские казачьи полки под командой атамана Платова: Атаманский, Денисова 4-го, Денисова 7-го, Карпова, Гордеева, Иловайского 8-го и Иловайского 11-го и донская артиллерия. Казаки были распределены по отрядам; часть находилась при войсках, осаждавших крепость Силистрию, оберегая осадный корпус, часть — при войсках, действовавших в поле. И в эту войну казакам пришлось воевать небольшими частями: сотнями, разъездами, маленькими партиями. Отличались офицеры, урядники, казаки. История этой войны пестрит подвигами казачьими.
Донская артиллерия явилась деятельной помощницей казаков и русских войск. Во время осады крепости Гирсова, в августе 1809 года, хорунжий Богаевский заметил на реке Дунае большую барку, плывшую к Гирсову.
— Достанем до баржи, ребятушки? — обратился молодой офицер к казакам.
— Можно попытать, — отвечал старый канонир. Прислуга стала по местам. В те времена пушки нашей артиллерии были медные, стреляли от пальника калеными, или разрывными чугунными ядрами, и не очень далеко. Целили прямо на глаз: от бомбардира-наводчика требовалось много опытности и искусства.
Навели пушку, приложили пальник, и шурша и визжа, полетело ядро... и прямо в баржу. За ним другое, третье. Баржа повернула к противоположному берегу, но казаки меткими выстрелами догоняли ее. И вот, зоркий глаз казака увидал, что турецкие солдаты ее покидают. Она пуста. Живо сбежали к воде артиллеристы; там были челны. Казаки переплыли на ту сторону Дуная и нашли на барже 19000 ружейных патронов.
Во время осады Силистрии турки не раз делали вылазки. Их пестрые толпы со знаменами зеленого цвета врывались яростно на наши окопы, и шли жестокие бои. Во время таких вылазок, 23 и 24 сентября, особенно отличились 2 урядника полка Кутейникова: Колобродов и Семенцов.
Пестрая ватага смелых турецких наездников на превосходных арабских лошадях с отчаянной смелостью понеслась на казаков. Колобродов врубился в толпу турок, пробил себе кровавый путь к турецкому знамени. С ним, увлеченные его примером, мчались казаки. Колобродов свалил турецкого знаменщика, отнял знамя и с товарищами своими забрал в плен турецкого полковника, а Семенцов захватил в плен и самого пашу турецкого.
В сражении под Рассеватом 4 сентября 1810 года казачьи полки были собраны все вместе и находились под командой графа Строганова и генерала Кутейникова. Сражение было упорное. Целый день держались турецкие полки и лишь под вечер дрогнули и начали отступать к реке Дунаю.
Казаки бросились их преследовать. Тут начался ряд смелых подвигов. Особенно отличался в этом бою Атаманский полк. Синие куртки и голубые верхи киверов атаманцев мелькали по всему полю. Среди виноградных садов, по мелкому кустарнику, по глубоким балкам и оврагам рассеялись турки. Все спешило к реке Дунаю. Последние выстрелы пушек гремели по полю и — розовый под заходящими лучами солнца — расходился дым. Урядники Атаманского полка Сердюков, Терсков, Чеботарев и казаки Пахомов, Коновалов и Ковалев отбили б знамен, казаки Цыганов и Назаров взяли в плен неприятельского мурзу, а хорунжий Мельников взял в плен пашу и его знамя.
Уже солнце опускалось за горы и последние туркпубегали на лодки. Вдруг Атаманского полка сотник Яновский заметил турецкие парусные лодки, наполненные людьми и плывущие на ту сторону Дуная.
— За мною, друзья! — крикнул Яновский и с полного хода лошади вскочил в мутные волны реки.
И вот, вошли за ним в воду казаки и поплыли через Дунай.
Турки выбросили весла, гребут, стреляют по атаманцам. Уже близок берег, но и казаки близко. Переплывши через Дунай, казаки успели поколоть часть турок, забрали лодки, сели на них, погрузили лошадей и с песнями вернулись к своим...
Всю эту войну казаки провели на берегу Дуная. Сколько раз переплывали они его на лодках и на лошадях, сколько знамен и турок они забрали! Собирались охотники, собирались люди разных сотен и дерзко нападали на врага. Недаром пелась песня:

Двадцать пять ребят, лихие Отважные молодцы,
С разных сотен собирались
И за Дунай отправлялись.
Дунай — речушка-река
Широка и глубока,
Шириною шире Дона,
Приставали у кордона,
Вкруг костра турки сидели,
Над огнем «чего-то» грели...

Сколько было таких нападений на турок, и не перечесть! Три года провели здесь казаки, все время действуя малыми партиями...
В 1811 году Кутузов, принявший командование над русской армией, нанес туркам большие поражения. В самом начале 1812 года турецкая армия была окружена русскими войсками и сложила оружие. Турки просили мира, и император Александр I согласился на него. России мир был нужен. Наступал страшный 1812 год.