Виктор Севский (таков литературный псевдоним Вениамина Алексеевича Краснушкина, казака станицы Контстантиновской) родился 22 августа 1890 года в семье войскового старшины в отставке. Биографы отмечают любознательность его натуры с детства. В шесть лет он уже самостоятельно читал и «высказывал о прочитанном свое суждение», что, без сомнения, наложило отпечаток на его дальнейшую жизнь. В будущем он прослывет независимым автором известных всей России фельетонов и резких критических статей.
Отец определил его в новочеркасскую классическую гимназию, где вскоре у будущего фельетониста обнаружились склонность к литературному труду и проблемы с математикой. Поэтому Вениамина перевели для продолжения учебы в частное реальное училище Попкова в Ростове, где требования к знанию математики были более умеренными. Но и здесь по злополучной математике он считался «малоуспешным», зато его сочинения зачитывались вслух как образец живой яркой мысли. Несмотря на литературный талант, его все — таки исключили из училища за хроническую отсталость по математике. Тем не менее, он остается в Ростове для продолжения литературной деятельности.
Вскоре в ростовской газете «Копейка» выходит его художественно -юмористический очерк «История одной академии», где были отражены все слабые и сильные стороны частный учебных заведений. Эта публикация вызвала резонанс в городе и переполох в училище, так как директор и педагоги узнали себя в героях очерка.
Выбрав псевдоним «Севский», Вениамин Краснушкин сотрудничает в газетах «Южный телеграф», «Приазовский край». Публикация очерка «Панама» о работах по устройству шлюзов на Дону в районе станиц Константиновская и Кочетовская еще более утверждают его имя как мастера пера. Посыпались предложения сотрудничать во многих газетах и журналах. Современники характеризуют Виктора Севского как «талантливого журналиста и пионера периодической печати и художественной журналистики Всевеликого Войска Донского».
Прекрасный знаток истории Донского края, он становится лектором -пропагандистом истории казачества. К 1912 году Виктор Севский становится и общественным деятелем, создав «Общество помощи нуждающимся» с центром в Ростове и отделениями по области.
Первая мировая война, названная на Дону Великой, Февральская и Октябрьская революции, гражданская война. Не остается в стороне от этих судьбоносных для страны событий и Виктор Севский. В начале Первой мировой войны его имя уже имело всероссийскую известность: он широко публиковался в столичной прессе. При Временном правительстве он сотрудничал в «Новом времени», петроградской «Копейке», в газете «Воля России», в печатных органах Совета Союза казачьих войск и в других. В это же время у него складываются почти дружеские отношения с генералом Л. Г. Корниловым.
В силу своего критического отношения к тому, в чем он видел ложь и несправедливость, Севский разочаровался в политике Временного правительства и уехал в Новочеркасск. Следующий его шаг даже литературными поклонниками встречен с осуждением: он становится редактором донской правительственной газеты «Вольный Дон». И, тем не менее, его прямота, преданность избранному делу, талант известного публициста очень устраивали и М. П. Богаевского, и атамана A.M. Каледина. Виктора Севского даже называли рыцарем Каледина. Такое отношение к прежнему атаману вызвало негативное отношение к нему генерала П.Н.Краснова (после избрания его донским атаманом).
Виктор Севский уезжает в Ростов, где создает журнал «Донская волна», первый номер которого вышел в свет к годовщине избрания А. М. Каледина атаманом.
Монархически настроенного Краснова и его ближайшее окружение не устраивало содержание «Донской волны». Севский был вызван в штаб Донской армии, где ему было предложено отказаться от борьбы с политикой П. Н. Краснова, которую он считал пагубной для казачества.
С редким достоинством и спокойствием выслушал молодой литератор разгневанных генералов, но подтвердил, что будет продолжать открытую борьбу против политики Краснова и также описывать эпоху Каледина и первых походов партизан и добровольцев. Как рассказывали очевидцы, генералы потеряли дар речи.
К сотрудничеству в журнале Севский привлек многих талантливых журналистов, писателей, преподавателей донских вузов, художников. На страницах этого интереснейшего издания можно было прочитать не только о том, что происходило в этот момент на Дону, но и в России. Каждый номер «Донской волны» содержал массу публикаций по истории казачества.
Но главным, конечно, было освещение «Донской волной» партизанского и добровольческого движения. Как сказал один из его биографов: «Севский был Баяном всего антибольшевистского стана».
С явной антибольшевистской направленностью «Донской волны» соперничает, однако, присущее Севскому с самого начала качество независимого и свободного публициста. Хотел он того или нет, но оставил Вениамин Алексеевич своим потомкам потрясающие зарисовки событий 1918 — 1919 годов, портреты известных политических и военных деятелей как Красной, так и Добровольческой армий, десятки, если не сотни имен мобилизованной городской молодежи — детей мещан и чиновников, гимназистов, студентов и семинаристов, из которых создавались партизанские отряды.
Можно восхищаться деяниями одних личностей, представленных на страницах «Донской волны», и ужаснуться другими. Например, откровениями генерала А. Шкуро. Где он не скрывал своей кровожадности, жестокости, любви к набегам и грабежам.
С присущим Севскому юмором и мастерством пишет он о Б. Савинкове: «Я увидел кавалергарда от социализма, как зовут С. слева, и „убойных дел мастера“, как его величают справа». Он не побоялся задеть и Е. Савельева: «Донской историк, не побоявшийся даже на Адама надеть штаны с лампасами». Любопытна его характеристика Максима Горького: «...Это некрасивый человек с прекрасными глазами... В голове у Горького много мыслей. Эти мысли странно относятся друг к другу. Они иногда ссорятся, но никогда не дружат меж собой. За всю жизнь Максим Горький никогда не мог дать ни одного крепко спаянного теоретического построения».
А вот портрет И. Сталина, каким он написан в 1919 году: «Сталин в Совете Народных комиссаров фигура крупная... Он не стесняется в выборе путей для достижения целей — хитрый, умный, образованный и чрезвычайно изворотливый...Назначение Сталина в Царицын свидетельствует, какое значение придает Красная Москва Сталину».
В журнале много фотоматериалов, относящихся сейчас к редчайшим документальным свидетельствам: наряду с бывшими царскими генералами много редких фотографий и военачальников Красной армии. Журнал издавался в трагические для России годы. «Донская волна» зародилась под грохот орудий Красной армии, находящихся за 10 верст от Ростова, так и прекратила свое существование под гул артиллерии красных войск в декабре 1919 года" — писал биограф В.Севского А. Падалкин в журнале «Родимый край».
Трагически закончилась судьба издателя и редактора этого неординарного журнала. Есть свидетельство военного прокурора того времени И. Калинина, который описывает встречу в ростовской тюрьме В. Севского и бывшего комкора Думенко, также отданного в то время под суд. Разговор шел о причинах неудач Добровольческой армии.
— А у вас за всю гражданскую войну был ли расстрелян хоть один генерал? — спросил Думенко.
— Нет, не был.
— Ну, так в этом и состоит объяснение ваших неудач.
В рукописи ростовского краеведа М. Б. Краснянского «Донские уроженцы» к анкете, собственноручно заполненной Вениамином Краснушкиным, дописано: «Расстрелян в ростовской тюрьме». Совсем недавно удалось подтвердить этот факт документально.
В живых остались только жена В. Севского и его малолетний сын. Внучка известного донского журналиста проживает сегодня в Москве.
Нинэль Бунина, краевед.
