В древние времена в Области войска Донского леса, пробиваясь тысячелетиями с севера по речным поймам, оврагам, достигали его южных окраин, здесь обильно водился когда-то лесной зверь, характерный для русских широт. Лес был реликтовый и употреблять его на хозяйственные нужды, не стоило бы, потому что исчезновение не восстановимых лесов существенно изменило бы всю природу Донского края. Но именно так все и произошло, и руку к тому приложил не кто иной, как царь — кораблестроитель Петр I. Вот как пишет об этом ростовский историк Василий Вареник:
"Рубка донских лесов началась по приказу Петра I во время его Азовских походов. Леса на Дону были вырублены в количествах, далеко превышающих любые флотские надобности. "Миллионы бревен годами валялись потом по отмелям рек, область (Донская) превратилась в степь, и судоходство по Воронежу и Дону до сих пор (написано в 1895 г.) натыкается на останки петровских деяний в виде дубовых стволов. 200 лет тому назад завязнувших в песчаном дне ныне степных рек", - сообщает словарь Брокгауза и Ефрона. На донских верфях в 1695-1725 гг. было построено 282 крупных судна (не считая полутора тысяч мелких).
На строительство одного корабля требовалось 1400-1500 крупных дубовых и сосновых стволов. 423 тысячи вековых дубов и сосен были вырублены на Дону только для крупных кораблей и только в петровский период. А ведь это варварство продолжалось и при Елизавете Петровне, и при Екатерине II. По-видимому, ещё больше деревьев ушло на сооружение гавани и порта Таганрога, укрепление Миусской линии, крепостей Новохоперска, Павловска, Паншина, Азова" («Аргументы и факты на Дону», 1996, № 30).
И вот какие от того были последствия:
"После того как петровский флот величественно вошел в Азовское море, донская лесостепь, покрытая прежде «оазисами» дубрав и сосновых боров превратилась в голую степь. Граница лесной и степной природных зон отодвинулась на 200-300 км к северу. В течение 18-го столетия уровень воды в Дону упал на 1,5 м. Многие островные системы в пойме Дона исчезли, а многочисленные прежде протоки превратились в цепи пересыхающих озер. Ушли на сквер лесные звери и птицы, начались суховеи, и резко посуровел климат" (Вареник В. Из донских лесов построили флотилию. «Аргументы и факты на Дону», 1996, № 30).
Вдвойне обидно, что жертвы природы нашего края оказались напрасными — русский флот тогда же оказался запертым в Дону и там же, после возвращения Азова туркам в 1711 году, «благополучно» сгнил. От донского леса перейдем к донскому углю.
Начиная с 30-х годов XIX в. все большее место в экономике Дона занимает угольная промышленность. В 1696 году, когда Петр I совершал поход на турецкий Азов, ему принесли кусок неведомого дотоле угля. «Сей минерал, ежели не нам, то потомкам нашим...». Но промышленная разработка началась лишь в 1795-1797 гг. в связи с нуждами вновь построенного Луганского завода.
Дальнейшему развитию угольной промышленности препятствовали недостаток свободных рук и специфические причины, связанные с казачьим земледелием на Дону: право заниматься горным промыслом имели только жители войскового сословия; с 1839 г. земли, в которых находили уголь, выделялись в общевойсковую собственность, а их бывшим владельцам давались взамен другие участки, что приводило к сокрытию владельцами земли обнаруженных залежей; мелкие участки (1500 кв.саж.) не давали возможности правильно организовать добычу и окупить затраты промышленников.
Растущие потребности в угле для развивавшейся промышленности и транспорта России заставили правительство обратить внимание на новый угольный район. В 1856 г. было введено Положение о горном промысле на Дону, которое отвечало уже интересам государства в целом (По Положению 1856 г. были сняты ограничения в занятии горным промыслом для иногородних и увеличены отводимые участки до 5000 кв. саж.). Основным районом разработки угля на Дону был Грушевский. Здесь непрерывная добыча началась с 20-х годов XIX в.
Почти 200 лет назад казак Двухженов продавал в Ростове и Таганроге добытый им близ речки Грушевки уголь. Одним из первых предпринимателей, занявшихся добычей угля, был и войсковой старшина Попов, который основал у Грушевки хутор Поповку. Первая шахта вблизи нынешнего города Шахты, построенная в 1817 году, принадлежала Семену Кошкину. В 1842 году здесь построена первая войсковая шахта с паровым подъемом и водоотливом.
В 1870 году добыча угля на Дону составила 41 миллион пудов. С развитием добычи угля в районе нынешнего города Шахты возникла необходимость в быстрой и дешевой перевозке антрацита к водным путям. Основным потребителем в то время был флот — морские и речные пароходства.
Первая железная дорога в пределах области была построена в 1861 году. Она соединила Грушевский угольные копи со станицей Аксайской, точнее с пристанью.
Мой дед, казак Савельев Николай Григорьевич, 1903 г. рождения, родом из х. Суворов, ст. Чертковской рассказывал, что осенью часть хуторских казаков уходила на заработки в шахты.
Точной датой основания хутора Вифлянцева мы не располагаем. На 1859 г. хутор находился в юрте Николаевской (Михалевской) станицы Первого Донского округа Области войска Донского. К 1822 году здесь, вместе с хутором Кухтачевым, насчитывалось 28 дворов, население — 301 чел.(Список населенных мест по сведениям 1859 года. Земля донского войска. СПб., 1864. С.24). В 1888 году Синод дал разрешение на постройку в хуторе церкви, открытой только в 1901 году. Первое здание церкви было пожертвовано хутору в 1888 г. сотником станицы Николаевской Василием Андриановичем Араканцевым. Оно было использовано для постройки новой церкви.
Второе здание было построено в 1901 г. на средства прихожан и благотворителей. Освящена 15 августа 1901 г. Деревянная. Однопрестольная. С 1888 по 1891 г. церковь была приписана к Троицкой единоверческой церкви станицы Николаевской.
В 1909 г. церкви принадлежали: причтовый дом, крытый соломой; деревянный дом для церковного караула.
До революции здесь имелись небольшие угольные шахты.
В 1913 году горняки шахт, расположенных на территории нашей области, добывали 2,5 миллиона тонн угля. Изнурительный был труд горняцкий. Никакой механизации. Обушок и «двигатель» в одну лошадиную силу.
В районе х. Старозолотовский добывался небольшими шахтами каменный уголь.
22 сентября 1917 года по решению Константиновского станичного сбора был отдан в аренду участок общественной земли станицы под разведку и разработку каменного угля. Участок получили итальянско-поданный Эрнест Массаро, мещанин Дмитрий Автющенко и казак Иван Наумов (Ф.301, ОП.17, д.729, л.8).
Это дом и рядом флигель моих прадедов Наумовых.
(вспоминает Мельникова В.П., правнучка), который построен до революции. Когда умерли прадед и прабабка дом продали, и дед с незамужней дочерью перешел жить во флигель. Забрали к себе и мою маму. Живя в угловом доме, мамин брат занимался топографией, работал землемером. В годы Великой Отечественной войны, в период оккупации, немцы забрали его, чтобы он сделал чертежи и с тех пор дядя пропал, и мы ничего не знаем о его судьбе. Во флигеле был подвал, где дед столярничал.
В станице Константиновской, в балке Каменной у чугунного моста, работала небольшая шахта, а в окрестностях станицы, в садах, добывали в малом количестве и плохого качества каменный уголь.
Старожилы ст. Константиновской вспоминают, как в начале оккупации, летом 1942 году, вместе с первыми фашистскими солдатами пришли и немецкие геологи, которые стояли на постое у Алексея Ефлахова и вели изыскания, в том числе и каменного угля.
Шахтоуправление в ст. Константиновской:
Вспоминает Войнова Зинаида Петровна, 1952 г рождения: «Шахтоуправление размещалось напротив Константиновской ЦРБ. Моя мама — Анна Климовна, 1924 года рождения, работала в шахте, напротив учхоза. Вокруг рос сад, виноград был чудный, который рос на склоне, на камнях, но его никто не рвал. Сейчас можно увидеть кучи штыба на месте шахты. На шахте маме оторвало палец. После войны в 50-е годы она работала уже на учхозе».
Вспоминает Космачев Борис Дмитриевич, 1927 г рождения: «Шахтоуправление после войны располагалось по ул. Калинина — угол ул. 9 Января».
Подосинников Александр Иванович,1919 г рождения: «Где было шахтоуправление? По ул. Радищева, между ул. Коммунистической и ул. Комарова, по левой стороне стоял большой кирпичный дом. Здесь рядом жил бухгалтер элеватора Сучков. Потом шахтоуправление перевели в Белую Калитву. Наши шахты: Броницкая (где элеватор на той стороне), под Старозолотовкой. Запечнов Семен был в шахтоуправлении бухгалтером, тут был и туда переехал, а семья его жила здесь. Я уже работал в Константиновском автохозяйстве: уголь возил в Серебряках к Донцу на причал, а Запечнов Семен в Белой Калитве передавал посылочку со мной семье, а потом он оттуда рассчитался».
После войны на радость местным ребятишкам через р.п. Константиновский на верблюдах из Мартыновского конезавода ездили за углем, а местные шахты были уже закрыты.
P.S.
Исчезли донские леса, убывает уголь, мелеют Дон, Цимлянское водохранилище, что останется нашим потокам? Только Красная книга флоры и фауны...
Е. Качура, член Союза краеведов России.
г. Константиновск.
