Производитель работ на шлюзах № 5 и № 6 в станице Цымлянской и хуторе Красном В.Р. Маевский.
Вениамин инженера Водарского, младший в семье производителей работ, приехавший на постройку донских шлюзов прямо со школьной скамьи.
В управлении по шлюзованию Дона известен, как специалист по покупке леса.
Для нужд шлюзования необходимо было большое количество леса и притом самого разнообразного. Лес круглый, шпунтовый, свайный.
На покупку леса ассигновывалась очень большая сумма — что-то вроде пятисот тысяч рублей.
И вот эту ответственную покупку инженер Водарский, калиф на год в управлении шлюзами, поручил молодому инженеру Маевскому:
— Ведай, юноша .........рниками. Пробуй силы на «....ле».
Инженер Маевский поехал делать закупку в Вятку и, ознакомившись с ценами, стоящими на лес, приобрел там на корню большую партию разного леса.
Это было в конце лета прошлого года.
Сделав заказ на лес, Маевский вернулся на Дон. А лес должны были погрузить на плоты и сплавить из по Волге до Царицына, а оттуда поездами до Калача, где лес нужно снова погрузить уже на донские плоты и спустить его по Дону до станицы Николаевской, где управлением по шлюзованию при сооружении шлюза № 3 построена лесопилка.
Первая партия леса была сплавлена во-время и во-время же доплыла до Николаевской станицы, а следующие три партии принуждены были совершать вояж с приключениями.
Вторая часть почему-то застряла в Калаче и в путь по Дону не двинулась, обростая там мохом и заме[н]ила собою клуб для вечерних концертов лягушек в Калаче.
Третья партия рискнула двинуться в путь по Дону и была
разгромлена ледоходом и, таким образом, разделила по-товарищески участь шлюзового флота.
Четвертая же партия леса, самая значительная, так основательно застряла в Калаче, что на выручку ее бросались не только десятники[,] обычно принимающие лес, не только молодая помесь лешего с водяным в управлении шлюзами инженер Маевский, но и сам вице-адмирал шлюзового флота Водарский, сидящий в настоящее время в Царицыне и принимающий за Маевского лес.
Очевидно, качества леса требуют внимательного осмотра, если не десятники и не скупщик леса Маевский, а сам помощник начальника работ Водарский принимает лес.
Или, может быть, в четвертой партии — самое главное и самое большое количество леса и молодому Маевскому не под силу принять купленный им лес?
Пережившие прошлый ледоход опасаются, как бы приемка леса не затянулась до нового ледохода, любящего плоты зазевавшихся людей доставлять владельцам:
— В разбросанном виде — в виде щепок.
А опытные лесопромышленники отмечают, что плоты принято спускать не перед ледоходом, а после него и гибель третьей партии леса для шлюзов объясняют поздней его <sic!> отправкой в плавание.
Но к чему гадать: можно утопить плот Маевскому, но нельзя Водарскому — старый инженер, видевший не менее тридцати ледоходов.
Вернемся к Маевскому.
Молодой инженер возвратился из лесного царства и решил исполнить покупку леса на месте.
Каждому хочется быть Христофором Колумбом — отчего им не сделаться Маевскому.
Сел на пароход и открыл станицу Багаевскую на Дону.
Ездил на Каму, был в Вятке, слушал шум бора, а часть леса купил в станице Багаевской.
Станица Багаевская славится арбузами — житница арбузная.
И когда инженер Маевский слез в станице Багаевской, то там сперва разнесся слух, что приехал инженер со шлюзов и по рублю за арбуз предлагает.
Маевскому долго пришлось убеждать багаевцев, что он приехал покупать лес, а не арбузы.
Лес около станицы Багаевской растет только на острове
Буят <?>, да и то такого роста, что «донские пираты», года два назад ограбившие пароход «Петр», были на голову выше самого высокого дерева на острове.
Водится еще лес на лесных биржах, но и тот доставляется оттуда, куда ездил инженер Маевский — на Каме, на Вятке. Оттуда плывет до Царицына, из Царицына едет в Калач, из Калача плывет по Дону мимо станицы Николаевской в станицу Багаевскую.
В станице Багаевской существует торговый дом «Надежда», снабжающий лесом окрестные станицы.
— Тому пару пластин, тому подтоварники <?>.
Цены на лес стоят[,] понятно[,] в Багаевской не только выше цен на Каме и в Вятке, но и в Царицыне.
Расходы на доставку, естественно, повышают цены.
Бывший на Каме и в Вятке Маевский этого не мог не знать.
По сравнению с царицынскими Дедушенками и Максимовыми, королями пиленного леса, торговый дом «Надежда» торгует:
— На медные деньги.
Маевский рассыпал перед ними золото.
«Надежде», жившей слабыми надеждами на большие барыши и большую торговлю, оставалось кланяться и благодарить.
К Золушке посватался Иван-царевич, пренебрегший камскими и царицынскими лесопромышленными невестами.
Маевский не ограничился покупкой у «Надежды» леса — он решил вполне осчастливить людей.
Купил у них еще и две баржи для доставки леса в Николаевскую станицу.
Баржами их собственно впервые назвал сам г. Маевский да его товарищи по донскому адмиралтейству ведомства путей сообщения.
А хозяева баржей звали их[,] должно быть[,] «белянами» — временными баржами для перевозки леса.
Строятся такие «беляны» на один рейс из обрезков и бракованного леса. Постройка «белян» легкая[,] и не расползаются они, а держатся почти, что на одном «честном слове», а не на гвоздях.
Стоимость таких баржей, если их пара — не более двух тысяч рублей.
Иван-царевич, оживший на Дону под псевдонимом инженера Маевского, уплатил за баржи восемнадцать тысяч рублей, хотя цена им в настоящее время девятьсот рублей, когда они годны только на слом или на дрова.
Адмиралы судили иначе: записали их в состав флота под № 44 и 45 и дали им возможность в настоящем году подвергнуться ремонту и приодеться за счет управления по шлюзованию Дона: на этих баржах адмиралы постлали полы из «горбылей».
Золушка погрузила на просватанные баржи леса <sic!> и, может быть, в первый раз в жизни, отправила лес против течения Дона.
Проводила и заплакала:
— Прощай, Иван-царевич. Не поминай лихом, везучи в лес дрова.
А казаку, приехавшему купить пару пластин для хаты, Золушка хвасталась:
— Раньше мы лес из Царицына мимо Николаевской станицы провозили, а теперь шибко заторговали и самому Царицыну ножку подставили[,] из-под носу у него покупателя вырвали.
Теперь же, если бы мимо станицы Багаевской проплыли баржи № 44 и 45, вся Багаевская высыпала бы на берег смотреть:
— Как дрова по Дону под номерами плавают.
Ведь «беляны» обычно продаются на дрова, как только они доставили лес и больше не нужны.
Аптекарь скажет, что если дрова в виде баржи плавают, значит прочно синдитиконом склеены, а простой неученый человек, в сбыте синдитикона незаинтересованный, махает <sic!> рукой:
— Дрова плавают, значит государственные кредитные билеты утонули.
Заслужив прочную славу Колумба, умеющего и в Багаевской лесные богатства найти, и в дрова душу баржи вдохнуть, Маевский вернулся к прямым своим обязанностям:
— Производителя работ.
На этом амплуа он снискал себе название Маевского-вездесущего.
В станице Константиновской им снята квартира за семьсот рублей на Донской улице, где досужие домохозяева до сих пор еще не закрыли ртов от удивления, узнав, что Маевский дал за квартиру, ходившую за четыреста рублей, семьсот рублей.
В станице Цымлянской он снял другую квартиру со всеми удобствами:
— Даже с биллиардами.
В виду военного времени пустовала безработная пивная с бездельничавшими биллиардами.
Маевский и здесь выступил в роли Ивана-царевича и сосватал Золушку-пильзенскую распивочно и на-вынос.
Хотя Золушке пришлось кое-чем поступиться:
Маевский снял квартиру с правом пользования биллиардами.
Наконец, на сооружении шлюза № 5 у г. Маевского также есть помещение.
Плюс еще временный барак, <sic!> также готов к услугам г. Маевского.
Чтобы укрепить за собою славу вездесущего, Маевский не
удовлетворился катером, бывшим в его распоряжении, и
исходатайствовал у г. Водарского автомобиль.
В Ростове был куплен за восемь тысяч рублей автомобиль[,] и на нем г. Маевский тронулся в пробный путь до станицы Константиновской.
Конвоировал его шлюзовой автомобиль, везший г. Водарского.
Но молод-ли был автомобиль и без гувернантки не привык ходить ил[и] слишком стар и вследствие этого по[-]старчески капризен, по пути он остановился и настойчиво потребовал ремонта.
Ремонтируется-ли этот автомобиль и до сих пор — неизвестно, но за фотографию:
— Инженер Маевский на своем автомобиле.
Любители <sic!> предлагают большие деньги.
Любители знают, когда можно предлагать большие деньги.
Оценивая заслуги инженера Маевского, делающего на донских шлюзах молодые побеги, первые шаги, которые трудно назвать даже по привычке робкими, нельзя не отметить:
— Его находчивость в станице Багаевской.
— Его остроумие в Цымлянской станице, где техники и чертежники имеют возможность исключительно благодаря ему коротать часы досуга за биллиардами.
И его скромность в большом лесном деле:
— Я покупал, а старшие пусть примут.
Чтож <sic!> [,] будем ждать, когда его погладят по головке за удачную покупку леса.
Пока же:
— От правого борта в середину.
<= «Утро Юга», 1915, № 184 (14.07.), с. 2>
